Хорошая оценка

Для развития страны необходимо создавать производство, которое использует достижения науки. Но прежде чем запускать инновационные проекты, необходимо оценить, насколько они перспективны. Проводить такую оценку должны не менеджеры и финансисты, а, в первую очередь, ученые. Между тем советский еще институт научной экспертизы в постперестроечной России фактически сошел на нет, и все это время бизнесу приходилось выкручиваться своими силами.

Централизованно проблемой создания корпуса экспертов, которые могли бы оценивать те или иные наукоемкие проекты, как никто не занимался, так не занимается и сейчас. В научных кругах подобная идея обсуждалась, но каких-либо конкретных шагов не последовало, так как первым этапом, очевидно, должно было стать создание своеобразного рейтинга российских ученых, в котором бы учитывались их реальные научные заслуги и авторитетность. Желающих взвалить на себя такой колоссальный объем работы до недавнего времени не находилось. И, тем не менее, сейчас российский корпус экспертов по естественным наукам частично создан и уже начал выполнять свои функции. Корреспондент "Ленты.Ру" поговорил с двумя инициаторами этого проекта - доктором физико-математических наук, заместителем директора Института теоретической физики имени Л. Д. Ландау, профессором МФТИ Михаилом Фейгельманом и доктором химических наук, профессором химического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова Галиной Цирлиной. С их слов была записана история создания корпуса, задачи, которые он решает, возникающие перед ним трудности и возможное будущее.

Сила традиции

Вообще говоря, экспертные советы ученых в России есть - именно они принимают решения о выделении финансирования на те или иные исследовательские проекты. Например, свои экспертные советы по различным дисциплинам есть у РФФИ (Российского фонда фундаментальных исследований), который спонсирует естественно-научные проекты. Однако составы этих советов иногда не меняются годами, а механизм отбора новых членов подчас вызывает вопросы. "Работающие в науке люди узнают и оценивают друг друга, читая статьи в научных журналах. Публикации имеют определенный рейтинг (он вычисляется по количеству ссылок на них в работах других авторов), хотя он и условен. В западной системе научной экспертизы выбор экспертов может оказаться очень необъективным, но невозможно, чтобы в их число попал человек, за душой у которого нет никаких существенных научных результатов, представленных в форме статей", - говорит Галина Цирлина.

В России, в силу сложившихся традиций, такая ситуация - не редкость. "Какого-то человека почему-то сделали директором института. На то могут быть разные причины, совершенно не обязательно связанные с его научными достижениями. Если он директор института, то через некоторое время неизбежно становится членом РАН (Российской академии наук), потому что так принято. Для этого человек просто "по определению" должен иметь официальный статус выдающегося специалиста в соответствующей области науки. Возникло специфическое "обратное влияние", и связь между собственными научными достижениями людей и их статусом и положением в научной иерархии постепенно (за многие годы такой практики) размылась", - поясняет Фейгельман.

Составлением более или менее объективного рейтинга российских ученых, основанного на сведениях о статьях в рецензируемых научных журналах и числе ссылок на статьи того или иного исследователя, еще в 2000 году занялся Борис Штерн - доктор физико-математических наук, ведущий научный сотрудник Института ядерной физики РАН, главный редактор газеты для ученых и научных журналистов "Троицкий вариант". Он назвал свой проект "Индекс цитирования российских ученых". В списки Штерна попадали российские специалисты, на работы которых в международной базе научных статей Web of Science было проиндексировано более тысячи ссылок. Также в список заносились имена ученых, на работы которых, опубликованные за последние семь лет, ссылались сто и более раз - так можно было выявить активно работающих молодых (по меркам научного мира) специалистов. Две эти отсечки - в тысячу и сто ссылок - были призваны условно выделить продуктивных и успешных ученых.

"Это был героический труд - Штерн вручную "вытаскивал" из Web of Science данные для сотен, а позднее для двух тысяч человек", - объясняет Фейгельман. Интересно, что в списки попало всего около трехсот имен членов Академии из числа "естественников" - это очень небольшая доля от их общего числа. За десять лет Штерн набрал внушительный список, который и сейчас постоянно обновляется и пополняется. Создатели проекта "Корпус экспертов" использовали этот перечень специалистов - они назвали их первичными выборщиками - для отбора из общей массы исследователей тех, кто может грамотно оценить тот или иной проект.

Всем выборщикам по электронной почте были отправлены письма с просьбой назвать 10-15 специалистов, которых они считают экспертами в своей научной области. "Их просили назвать имена людей, которые не только хорошо разбираются в своей тематике, но также тех, кому данный выборщик доверяет в качестве эксперта. Высокопродуктивный ученый не всегда может быть признан коллегами как эксперт проектов по своей тематике, например, из-за конфликта интересов или просто ввиду известного всем очень сложного характера", - уточняет Цирлина.

В среднем на запрос создателей "Корпуса экспертов" откликнулось около 35 процентов людей, оказавшихся в списках первичных выборщиков. Авторы проекта решили, что в число потенциальных экспертов они будут записывать тех ученых, чьи имена выборщики называли пять и более раз. Этим людям были отправлены письма, в которых разъяснялась затея "Корпуса" и спрашивалось разрешение на публикацию личных данных (в том числе контактных) в будущих списках экспертов.

На эту просьбу ответили согласием довольно много ученых - хотя доля поддержавших инициативу "Корпуса" заметно отличалась в различных областях наук. Так, среди физиков, изучающих природу твердого тела, свои данные предоставили около 80 процентов кандидатов, а вот специалисты по физике высоких энергий особого энтузиазма не проявили. "Физика высоких энергий в советское время финансировалась по совершенно особым схемам, и работающие в этой области люди, наверное, просто не привыкли к тому, что их деятельность и проекты будут оцениваться. Тех, кто вписался в существующую систему, раздражает сама идея оценки, причем это вовсе не обязательно какие-то злодеи, а просто люди, которые хотят, чтобы их лишний раз не трогали", - говорит Цирлина.

Целевая аудитория

Некоторые ученые не понимали, в чем суть проекта и зачем им нужно публиковать информацию о себе. Они интересовались, кто, собственно, будет обращаться к ним за консультацией. "Я на подобные вопросы все время отвечал, что если таких списков не будет, то точно обращаться будет не к кому. А будут ли обращаться? Этого мы предугадать не можем", - рассказывает Фейгельман.

Но довольно быстро выяснилось, что интерес к новообразованному экспертному сообществу есть. В первую очередь, возможностью получить грамотную оценку дорогостоящих проектов захотели воспользоваться люди, связанные с наукоемким бизнесом (хотя у многих вызывает удивление сам факт существования в России такого бизнеса). Одним из первых "пользователей" стала корпорация "Роснано" - ее руководство попросило посоветовать экспертов, которые могли бы принимать участие в оценке подаваемых в "Роснано" проектов (возглавляемая Анатолием Чубайсом компания инвестирует деньги в наиболее перспективные проекты, так или иначе связанные с развитием нанотехнологий).

Впрочем, примеров взаимодействия бизнесменов и экспертов, выбранных путем опроса первичных выборщиков, пока не так много - проект "Корпус экспертов" пока не очень известен. Возникают сложности и при попытках использовать составленные в рамках проекта списки для проведения экспертиз различных конкурсов, так или иначе связанных с наукой. "В большинстве экспертных механизмов, с которыми нам приходилось сталкиваться, мы видели плохие регламенты, уязвимые по очевидным признакам. Так что мы пытались создавать некие улучшенные регламенты сами и искать, кому они могли бы пригодиться", - рассказывает Цирлина. В частности, энтузиасты "Корпуса" подготовили регламент экспертизы для фонда венчурных инвестиций "Сколково-Нанотех", созданного совместно "Роснано" и финансовой компанией "Тройка-Диалог".

"Наблюдения показали, что любой регламент можно разработать таким образом, чтобы при опросе экспертов - даже хороших экспертов - получить как положительный, так и отрицательный результат. Все дело в методике оценки. При создании нашего регламента мы ставили цель организовать его так, чтобы у заказчика не было возможности "подкрутить" что-то", - объясняет Фейгельман. Самый простой вариант - скопировать "хорошие" регламенты у западных коллег - в данном случае не проходит, так как регламенты для венчурных и инвестиционных фондов не публикуются в открытом доступе.

Создатели "Корпуса" надеются, что со временем существующая система научной экспертизы изменится в лучшую сторону. "Если человек хочет вскипятить воду в кастрюле, то он начнет ее греть на огне. В воде появятся пузырьки, и она начнет постепенно превращаться в пар. Если этот процесс произойдет сразу во всем объеме воды, то случится взрыв. Кому это надо?" - аллегорически объясняет идею участников проекта Фейгельман и поясняет: "Чтобы исправить существующую ситуацию, необходимо оздоровлять обстановку локально, создавать разумные прецеденты, а не стремиться к глобальным и заведомо нереалистичным преобразованиям сразу всей системы управления в сфере науки".

Настоящее и будущее

Создатели "Корпуса экспертов" (в их число, кроме Фейгельмана, Цирлиной и Штерна, входил еще заместитель директора Московского центра непрерывного математического образования (МЦНМО) Виталий Арнольд) начинали свой проект весной 2007 года, и в то время у них не было никакой финансовой помощи со стороны. Первым спонсором стало тогда еще существовавшее РАО "ЕЭС", которое выделило на развитие проекта 250 тысяч рублей - этого на первых порах вполне хватило для оплаты одного технического специалиста. В 2008-2009 годах поддержку "Корпусу" оказал созданный Дмитрием Зиминым фонд "Династия". Этот же фонд выделил грант и на 2010-2011 годы - деньги пошли на работы по расширению "Корпуса" и обновлению списков цитирования. Увеличилась и рабочая группа проекта - ее пополнили заместитель директора Института проблем передачи информации (ИППИ) РАН Михаил Гельфанд и директор венчурных фондов "Тройки Диалог" Андрей Вакуленко. Из выделенных "Династией" денег выплачивается зарплата техническим исполнителям, число которых вместе с размером базы выросло до трех человек (администратор Владислава Сабрауи, IT-специалист Александр Прокофьев и оператор базы Юлия Вахтеева). Кто будет помогать проекту после 2011 года, его создатели пока не знают.

"Корпус" мог бы обеспечить себе более или менее стабильное существование, начав сотрудничать с каким-либо государственным ведомством - например, с Министерством образования. Но от контактов с чиновниками создатели проекта категорически отказываются. "Этот проект живет до тех пор, пока он совершенно независим от любых ведомств", - говорит Цирлина. "Обращаться непосредственно к каким-то ведомствам не очень хочется, потому что нет ощущения, что им это нужно. Человеку обычно неинтересно получать ответ на вопрос, который он не задавал", - добавляет Фейгельман.

Организаторы "Корпуса экспертов" говорят, что в настоящее время его коллектив справляется с имеющимися задачами. Основное, чего не хватает "Корпусу" - это распространение информации о нем. На сайте проекта http://expertcorps.ru можно найти много самых разных сведений - базу цитируемости российских ученых, которая постоянно обновляется, списки экспертов в различных областях, их контактные данные, а также контакты организаторов проекта. Нужно только знать, где искать.